Парни в шляпах

В детстве в Оклахоме я любил смотреть по телевизору ковбойские фильмы. Хорошие парни там были в белых шляпах, плохие — в черных, и все было просто. Добро всегда торжествовало над злом, и, как говорил вольтеровский профессор Панглосс, все было к лучшему.

И сейчас мы порой поддаемся искушению применить эти стереотипы к политике, особенно после того, как один из парней в белых шляпах недавно сказал, что Украина сегодня стала заложницей коррумпированной мафии и что он может ее спасти с помощью тех, чьей поддержки он просил. И тогда все обернется к лучшему.

При всем уважении к упомянутой персоне, к которой лично я питаю симпатию, не все так просто. Я приехал в Украину впервые в 1990-м, живу здесь с 1993-го, и за это время повидал много всего — пожалуй, некоторые предпочли бы, чтобы кое-чего из этих вещей я не видел. Поскольку мои друзья в основном национал-демократы, я могу рассказать о них множество историй (наверное, не меньше, чем о представителях власти).

Когда создавался Рух, мои друзья, украинские эмигранты, были в восторге. Они захотели помочь и накупили копировальной техники и компьютеров, которые каким-то образом исчезли. Некто инициировал создание комиссии для расследования, куда подевался большой ксерокс стоимостью 13 000 долларов, но вопрос замяли, а благородный «крестоносец» вскоре переехал в новую квартиру — побольше старой. Далее, после одной предвыборной кампании, в ходе которой сотни тысяч долларов были переданы различным национал-демократическим лагерям (проигравшим выборы), представитель областной организации Руха спросил меня, нельзя ли найти несколько сотен долларов на покупку подержанного микроавтобуса, чтобы его люди могли ездить по селам, где жители просят их помощи. «Разве вы не получили деньги от национальной организации?» — спросил я. «Конечно, они нам дали 200 долларов, и каждому из наших кандидатов по 200 долларов наличными».

С помощью простой арифметики легко убедиться, что существенная часть щедрых даров доброжелательных украинцев из-за рубежа идет не дальше их непосредственных получателей, и, безусловно, в недостаточных количествах для поддержки местных организаций.

Некоторое время спустя ко мне в редакцию зашел идеалистически настроенный молодой американец. «Хочу знать ваше мнение. Что вы думаете о гуманитарной помощи, вроде той, которую посылает в Украину моя организация?»

«Вам по-прежнему приходится давать взятки, чтобы ввезти ее сюда?»

«Ну да, — засмеялся он. — Но мы стараемся замаскировать их под поездки, стипендии для чьих-нибудь детей или что-нибудь еще более-менее законное. Мы знаем, что 70% помощи крадут и продают. Если нам удается добиться, чтобы хоть 30% попали к тем, кому нужно, мы считаем, что дела идут хорошо. Иногда задаешь себе вопрос: стоит ли то добро, которое мы делаем, того зла, которое мы вынуждены субсидировать?»

Вскоре я услышал, что он ушел из благотворительной организации и перешел на другую работу.

Затем, когда я уже думал, что ничто в этой стране чудес меня больше не удивит, жена рассказала о разговоре с соседкой, чей муж в свое время был моим коллегой и часто цитируется в прессе в качестве эксперта по украинской политике.

Его жена занимала ответственный пост в министерстве, которое лучше оставить неназванным, чей глава был известным национал-демократом, впервые избранным в Верховную Раду в 1990-м. По неизвестной причине в распоряжении министерства оказался флот кораблей. У госпожи Икс имелись документы за подписью министра, согласно которым корабли продавались по смехотворно низким ценам — вплоть до того, что океанский лайнер был продан за несколько сот долларов. «Я много лет на бюрократической работе, и мне известно, что если что-то плохо лежит, кто-нибудь его положит в карман. Но такого крохоборства я никогда не видела!» Как сказали бы у нас в Оклахоме, министр гнался за деньгами быстрей, чем кролик убегает от лисы.

При всем уважении к министру очевидно, что он никогда раньше не держал в руках больших денег, потерял голову, а те, у кого заведено на него дело, сочли удобным иметь на него компромат на случай, если им понадобится заставить его взглянуть на вещи с их точки зрения. В последний раз, когда я его видел, он обращался к восторженной толпе с речью о том, как они вместе спасут Украину.

Без сомнений, немало грязи можно найти и на парней в черных шляпах: приходят на ум пара докторских диссертаций, которые были защищены, но не написаны, а также умопомрачительные сделки в энергетике. Возможно, кто-то даже скажет, что некоторые варианты политреформы мотивированы не столько заботой о государственной политике, сколько желанием защитить свое имущество от тех, кто захотел бы перераспределить его среди своих сторонников. Однако речь не о том. Наивны те, кто считает, что политическая игра в сегодняшней Украине — это противостояние хороших и плохих парней. Суть политики в том, что отдельные группы, имеющие достаточно денег, влияния и власти, что-то совершают, чему-то позволяют произойти, а чему-то не позволяют. Это функция расстановки сил в обществе, порождающем эти силы. А изменение диапазона политических возможностей в Украине потребует времени, усилий и некоторого количества веры, умеренной реализмом со стороны всех заинтересованных. Тем из нас, кто хочет видеть Украину такой, какой она должна быть, придется просто смириться с мыслью, что путь к этому будет долгим.