Перейти к основному содержанию
На сайті проводяться технічні роботи. Вибачте за незручності.

По какому критерию оценивать реформы?

15 марта, 00:00

Знаковым для Украины стало слово «реформы»: на устах нынешнего поколения оно звучит уже более 15 лет. Его магия помогла продолжить срок президентских полномочий Леониду Кучме, который сумел убедить электорат, что за предыдущие 5 лет он уже «дозрел» до реальных революционных преобразований в Украине.

Но «Революция 2000 года», как назвал недавние действия Президента В.Чемерис в газете «День» (№43, 11.02.2000), свелась только к реформированию второй ветви власти, процесс «дозревания» которой слишком затянулся. Конечно, изданы указы о реформах аграрной и административной систем. Рефреном (или заклинанием?) звучало знаковое слово и в Послании Президента.

Но реформы не идут. Не идут — и все. СМИ, конечно, наперебой находят абсолютно объективные причины, почему, к сожалению, позитивные изменения в экономике, госуправлении, на селе тормозятся, блокируются или вообще идут не туда.

Физики в таких случаях говорят, что при моделировании допущена системная ошибка. Что-то не учитывается, и это «что-то» является принципиальным для исследуемой системы. А может, и указы, и послания смоделированы не для реальной нынешней Украины, а для какого-то там упрощенного или же вовсе виртуального государства — с виртуальными людьми, коим приписаны такие параметры, которые гарантируют получение желаемых результатов?

Но проблема в том, на самом ли деле наши граждане соответствуют тем параметрам, и зависит ли ситуация в Украине только от самой Украины; грубо говоря, является ли наше нынешнее государство самодостаточной системой, чтобы в нем можно было применять предложенные Президентом и Правительством экономические модели.

В обстоятельной статье Е.Марчука «Стратегическая ориентация общества — движение на опережение» («День», №42, 10.03.2000), последней и наиболее полной из подобных публикаций, акцентируется: ХХI век будет веком доминирования интеллектуального фактора во всей жизни мирового общества. В соответствии с этим трансформируется структура мирового социума и изменяется — конечно же, растет — уровень его коллективной сознательности. А благодаря технологической революции в коммуникационной и информационной плоскостях мир становится единым. Эти два фактора — интеллектуализация и глобализация общественного пространства — кардинально меняют ситуацию и в Украине, независимо от того, насколько мы отсталое государство или куда направлен вектор нашей внешней политики.

На практике это может означать, что перестают срабатывать классические схемы и закономерности политического, экономического, культурного развития. Так, например, сейчас в Украине вряд ли можно рассчитывать, что рано или поздно наступит момент, когда наши «новые украинцы», или, на языке политэкономии, новые владельцы перераспределенной бывшей «всенародной» собственности почувствуют потребность в легитимизации приобретенного богатства. Именно так исторически происходило, когда государства были закрытыми (в экономическом отношении) системами, а деньги — малоподвижными: там подобный шаг был просто неминуем.

Сегодня же, в принципиально иных условиях аккумулирования и динамики капиталов новых украинских владельцев, с этой точки зрения, уже вряд ли можно считать гражданами украинского общества; точнее, они сами мыслят себя гражданами более широкого общества. Технических препятствий для этого теперь практически не существует.

Определенная аналогия здесь может быть с американскими индейцами в период их колонизации пассионарными выходцами из Западной Европы. Западноевропейская цивилизация, пребывающая технологически на порядок выше, просто «накрыла» геопространство североамериканской коренной цивилизации, которая давно уже потеряла собственную динамику и находилась в стадии гомеостатического равновесия с окружающей средой. Вследствие непосредственного столкновения с высшей цивилизацией в индейском обществе начались кардинальные и необратимые процессы. Именно вследствие столкновения, а не вследствие внутренней эволюции. Ведь вряд ли сами индейцы имели какие-нибудь стимулы к реформированию собственной экономической базы или собственной общественной структуры. Как отдельная цивилизация или как один из вариантов развития общечеловеческого общества, они исчерпали себя в тогдашнем Мире. Динамику имела другая цивилизация, в которой были заложены предпосылки для будущего перехода на высшую ступень всего человеческого общества. Динамичная цивилизация закономерно вынуждена «охватить» и те народы, чья общественная структура утратила способность эволюционировать.

Процесс жестокий — что и говорить. И вряд ли можно применять к нему наши человеческие определения: «хорошо» или «плохо», «гуманно» или наоборот. Подобные процессы просто нужно учитывать, и, исходя из этого, планировать свои действия и соответственно рассчитывать свои ресурсы.

То, как особенности новых исторических условий будут учтены, определяющим образом зависит от уровня и рядовых носителей коллективной сознательности, и тех, кому они делегируют свои права решать государственные дела.

При столкновении западноевропейской и коренной североамериканской цивилизаций у индейцев возникли свои «нувориши» — «новые ирокезы», «гуроны», «делавары». Хотя шаманы и уверяли от имени своего бога Маниту, что бизоны еще вернутся, а вожди для сопротивления не считали грехом использовать и оружие завоевателей, ибо в военном отношении те обогнали их на целую эпоху, но поднять уровень своей цивилизации не удалось. И бизоны не вернулись. А тем временем более ловкие из индейцев пошли иным путем: продавали богатства племени (землю, золото) и, фактически, выпадали из состава своего общества, вливаясь в новое.

Результат, безусловно, трагичен для коренных народов. Могло ли быть по-другому? А если могло, то — как? Может кто-нибудь сегодня допустить, что, например, ирокезы эволюционировали бы и к концу XX века достигли бы того уровня, какой имеют Соединенные Штаты? Скорее наоборот, они и далее охотились бы на своих бизонов, а для того, чтобы не росло общее число ртов (так как разводить бизонов им, конечно, и в голову не приходило), каждый из индейцев, которому захотелось бы обзавестись семьей и плодить детей, вынужден был бы и дальше забегать — открыто или в темноте — в соседнее племя и приносить оттуда лицензию, то есть скальп — как подтверждение того, что в жизненном пространстве создана вакансия. То, что второй путь более вероятен, подтверждают хотя бы те 30 тысяч ирокезов, живущих в резервации и, несмотря на все предоставленные им блага цивилизации, так и оставшихся на племенном уровне своего развития; они просто выпали из общечеловеческой Эволюции.

Поэтому при столкновении цивилизаций, когда организовывается Социум высшего порядка, первая и главная проблема состоит отнюдь не в проведении локальных реформ внутри собственного общественного пространства (подобные реформы дают желаемый эффект только в закрытой системе), а в интегрировании в новый, более широкий мир, который, чаще всего, имеет совсем иные законы, принципиально иные взгляды на место человека в общественной системе и на способы обеспечения собственного благополучия.

В первую очередь — интегрироваться. Чтобы не быть ассимилированными. А собственные реформы фактически должны быть региональными реформами в новом пространстве, конечно, с учетом, что мы — провинция или хуторок. Но хуторок — это сегодня. А думать необходимо о дне завтрашнем. Чтобы с украинским, да и вообще восточноевропейским обществом не произошла та же трагедия, которая постигла американских индейцев. Ведь история знает и более мягкие последствия цивилизационных столкновений.

Взаимопроникновение или даже инкорпорация цивилизаций — неминуемый процесс в глобализации человеческого общества на всех исторических этапах. Для сближения локальных обществ необходима и коммуникационная база, и военное обеспечение, а после того: общая идеология, религия, культурные ценности. Каждая из локальных цивилизаций дать одновременно все составные не может; одна дает одно, другая — другое. Так, когда История бросила Вызов — объединение Среднеземноморского геопространства и Ближнего Востока, то сначала Александр Македонский и римские императоры дали необходимую военную базу для подчинения многочисленных народов и объединения их в единый Социум; после этого греческие философы дали базу для эллинизации, и, наконец, из Иудеи пришла мировая религия. Потом, на протяжении веков, все это, сплавившись и переплавившись, вместе дало то, на основании чего создалась и цивилизация, которую мы сегодня называем Западной.

По-видимому, пассионарный импульс во время завоеваний оказался уж слишком мощным, так как впоследствии удержать целостным завоеванное геопространство не удалось, и Христианский Мир распался надвое. Теперь, как по всему видно, начался обратный процесс: сближение народов, менталитет и структура общества которых основываются на общих христианских ценностях, на эллинистических источниках культуры и на римском праве.

Процесс, безусловно, непростой, для кого-то — неожиданный, для многих — болезненный и даже нежелательный. Благодаря революции в информационных технологиях, чуждая нам цивилизация ворвалась в нашу жизнь, словно грозный поток из снесенной наводнением плотины. И то, что ныне происходит в украинском обществе, диктуется, в первую очередь, именно этим потоком, его мощностью. А поэтому те реформы, о которых ежедневно говорится в Украине, напоминают предложения ставить так или иначе паруса на нашей лодке.

Не в парусах нуждается наша экономика нынче, во время столкновения с более высокой цивилизацией, и не в бурных дискуссиях, к какому берегу нам плыть — левому или правому. Сегодня поставлена проблема умелого управления, чтобы наша лодка не опрокинулась, а все-таки выплыла в то широкое море, куда рано или поздно сойдутся все полноводные реки разных цивилизаций. Но еще, чтобы не пропасть в том море «аки обры», стоит хорошо задуматься, а с чем мы приплывем в тот новый и более широкий мир.

Подобные статьи, по традиции, завершаются чем-то вроде рекомендаций «что делать», адресованных Президенту, премьер-министру, а то и совсем кому-то анонимному, от кого, по мнению автора, зависит ситуация в Украине, и которому только и не хватает того, чтобы услышать самый умный совет. Но, как сказал более полстолетия назад выдающийся немецкий философ Мартин Хайдеггер, нет проблемы: «Что делать?», есть проблема: «Как начать думать». Это, между прочим, и есть ответ на вопрос Сергея Удовика: «Способна ли Украина осуществлять реформы?», вынесенный в заглавие статьи, посвященной анализу Послания Президента (в контексте тенденций развития постиндустриального общества) («День», №31, 22.02.2000).

XXI век будет опираться, как подчеркнул Е.Марчук, на мысль, на интеллект. И Украина, если хочет интегрироваться в новое геопространство, а не превратиться в Большую резервацию в центре Европы, также должна делать ставку на человеческий интеллект, на людей думающих. Отсюда — и лучший тест на деятельность нашей власти: способствуют ли ее действия повышению интеллектуального уровня украинского общества или и дальше способствуют процессу деинтеллектуализации нашего народа.

Хотя, это тоже личное дело и каждого гражданина: прислушиваться к словам немецкого мудреца или обозвать его чужим лжефилософом и дальше традиционно полагаться только на государство.

Delimiter 468x90 ad place

Подписывайтесь на свежие новости:

Газета "День"
читать