Притча во языцех,

Особенно очевидно становится это в нынешнем мире, где человеку угрожают процессы дегуманизации и деморализации, а обществу — процессы агрессивной глобалистской унификации, режисссируемые мастерски переодетым в белоснежные ангельские одеяния персонажем, ранее известным под именем Желтый Дьявол.

В условиях нынешней открытости всем мировым ветрам и нашествиям выстоять и динамизировать свое развитие могут только те общества, у которых имеется крепкий остов национальной культуры, консолидирующий общество, обеспечивающий иммунитет к вирусам, адаптацию к изменениям и аккумуляцию новых мировых энергий.

И вот здесь как раз самая большая слабость и наибольшая угроза нашему обществу: оно не сцементировано, не консолидировано национальной культурой. Под украинской национальной культурой я понимаю духовный продукт, созданный нашим народом, а также усвоенный им от других народов, а не просто наброшенный порядком культурной экспансии. Понятно, что в условиях бездержавности украинского народа и многовековой императивной гегемонии государственных культур — польской и русской — украинская культура не смогла приобрести ту универсальность, которая бы обеспечила ей адекватность всем потребностям общества. Но широкая и крепкая основа для достижения подобной универсальности имеется. Это и жизнеспособный фольклор, один из самых богатых в мире, это и уникальное классическое наследие, это и европейского уровня достижения авангарда 20-х годов, это и не такие уж и малые достижения украинской советской культуры, в частности послевоенных годов и 60-х — 80-х, это и неусыпное творчество украинской диаспоры, это и, наконец, многочисленные творческие инновации блестящей плеяды наших композиторов, художников, поэтов и прозаиков среднего и младшего поколений; есть у нас первостепенные таланты и в театре, и в кино; есть блестящие труды молодых культурологов, литературоведов, искусствоведов. К сожалению, общество в массе своей этого не знает и — такое впечатление — не хочет знать. Потому что его культурную ориентацию определяют СМИ, а большинство их принципиальное игнорирование украинской культуры считает делом чести, доблести и геройства. Как всегда, снобизм выступает в союзе с невежеством.

Но еще в большей степени подобное отчуждение общества от собственной национальной культуры обусловлено отсутствием действенной — а не только риторической — государственной поддержки ее: и на уровне политической концепции, и на уровне финансирования и развития инфраструктур, и на уровне личной культурной ориентации самих властителей и политиков, что также имеет большое значение.

Тема культуры — комплекс больших и сложных проблем. Только одной из них, но в конечном счете решающей для будущности украинской культуры и украинской нации вообще, является проблема языка.

Сто лет назад, на заре блестящих перспектив российского капитализма, «отец русского либерализма» Петр Струве, давая отпор языково-культурным претензиям «инородцев», доходчиво разъяснил им их бесперспективность в трогательной формуле: «Капитализм говорит по-русски». Тогда Бог миловал. Блестящий капитализм не состоялся. А социализм — хотя также говорил в основном «по-русски», но все-таки хотел завоевать симпатии других народов и частично использовал их языки, а кое-где их и поддерживал. Зато нынешний наш запоздало-реваншистский, «дичайший» капитализм, не имея никакой необходимости завоевывать чьи-то симпатии, ибо полагается только на грубую силу банкнот, кажется, взялся довести завет Петра Струве до полной кондиции.

Нужно нам, наконец, осознать: русификация Украины — вопреки всем нашим гимнам Украине и украинскому языку и всем ритуалам в их честь — не только продолжается, но и достигла такой глубины, которая угрожает самому существованию украинской нации как равноценной нации среди наций мира. Конечно, какое-то государство под названием «Украина» будет существовать. Но это не будет государство украинского народа. Без украинского языка и культуры, как и без решения социальных проблем, это будет просто административно-территориальное образование, где провинциальная номенклатура решила повысить свой статус до уровня государственности, чтобы самостоятельно эксплуатировать свой народ.

Очевидно, мы не хотим такой судьбы. И языково-культурную проблему нужно решать. Есть два подхода к ней: конфронтационный и консолидационный.

Конфронтационный подход инициируют, во-первых, малокультурные обыватели из обоих, так сказать, языковых лагерей, агрессивно реагируя на языковое поведение друг друга. Но еще большую опасность представляет целеустремленная и мощная пропаганда рафинированных, но недальновидных (ибо и на себя беду навлекают) политиков, которые через подконтрольные им СМИ и региональные властные структуры навязывают обществу свою версию об якобы подавлении русского языка в Украине. Есть очень простой способ проверить истинность этой версии. Для этого не нужно даже ехать в Луганск, Донецк, Харьков, Днепропетровск или Симферополь, достаточно, скажем, завтра выйти на улицы столицы независимой Украины Киева и улаживать разные свои дела, пользуясь только украинским языком. Если такой искатель истины выдержит роль украиноязычного в продолжение всего эксперимента, а это будет нелегко, — то уже к шестому-седьмому часу вечера он убедится, какой язык господствует в независимой Украине, а с каким в независимой Украине не проживешь — без помощи языка «негосударственного».

По-видимому, украинский язык с радостью поменялся бы с русским и местом, и статусом. Пусть бы государственным русским языком говорили должностные лица на больших торжествах, пусть бы был у нас праздник русского языка, а негосударственный украинский язык пусть бы господствовал в реальной жизни. Но великий и могучий русский язык на это не согласится. Более логичным представляется другое развитие: русский язык, как реально господствующий, получит еще и статус государственного. Якобы второго государственного, хотя всем понятно, что это будет первый, а очень скоро и единственный государственный. (Лично я обеими руками голосовал бы за государственность русского языка, но только после того, как украинский уравняется с ним в реальном функционировании). Поэтому целесообразно было бы вместе с Законом о государственности русского языка принять и Закон о статусе украиноязычных украинцев как национального меньшинства в независимой Украине, с распространением на него тех гарантий, которые дает Европейская хартия об языках национальных меньшинств. Стыдно, конечно, перед миром, но — не привыкать.

Все это, как вы понимаете, по логике конфронтационной. Теперь попробуем представить, каким путем можно идти по логике консолидационной.

Элементарная историческая и нравственная справедливость заключается в том, чтобы давнее и традиционное, государственно обеспеченное преобладание русского языка и русской культуры в Украине как следствие колониального положения Украины в течение веков — хоть немного уравновесить хотя бы некоторой поддержкой языка и культуры украинской. Пока что этого нет (ритуальная риторика не учитывается).

Благородная логика апологетов «реального состояния», или достигнутого уровня (достигнутого путем лингвоцида, репрессий, голодомора, идеологического террора), — это перевод на псевдосоциологический жаргон вечного принципа братства: «Сначала съедим твое, а потом каждый свое».

А разве сложно понять, что если бы в украинском обществе язык выполнял бы тот объем функций и в том качестве, что и во всяком нормальном обществе, имел бы соответствующий реальный (а не фиктивный) статус и престиж, то и самые большие патриоты украинского языка (за исключением разве что каких-то извращенцев) относились к присутствию русского языка и его широкому функционированию вполне спокойно, а у россиян и «русскоязычных» не было бы никаких оснований бояться какого-то «ущемления» или «вытеснения» русского языка, потому что он бы занимал те естественные позиции, с которых никто никого не «вытесняет». Пока что наше общество разделено — по языковому признаку — на тех, кто владеет и украинским, и русским, и тех — кто только русским. Речь идет не о том, чтобы «переквалифицировать» русскоязычных на украинский язык, а о том, чтобы не было противостояния, противодействия украинскому языку и культуре.

То есть: причина нашего языкового раздора не в «русофобии» или «украиноненавистничестве», а в тех ненормальных обстоятельствах, которые порождают и русофобию, и украиноненавистничество, и элементарное языковое хамство.

Что-то аналогичное видим и во всей широкой сфере культуры. Да это и не удивительно. Ведь именно в сфере культуры происходит «наиболее интимный» этап самореализации нации, в образах своей культуры нация «осваивает» и «присваивает» мир, и в то же время осуществляет самопознание, — и потому замещение национальной культуры другой, пусть и стократ «высшей» (хотя любые метрические измерения культур бессмысленны), есть отрицание самого существования нации. Поэтому так болезненно и с такой тревогой воспринимаются угрожающие асимметрии во взаимодействии культур, хотя само это взаимодействие является стихией их бытования; вот почему геополитический и экономический империализм с такой радостью и часто успешно генерирует культурную экспансию, ангажируя культуру на «боевые» роли вопреки ее исконному назначению — развитию человеческого духа.

В архивах наших государственных учреждений, да и в Верховной Раде, лежит немало давних и недавних конкретных предложений о нормализации культурной ситуации. Речь идет не об административных мерах — от них никто не ждет добра, — а об укреплении инфраструктуры культуры, о системе стимулов, о создании объективных обстоятельств, которые делали бы украинский язык и культуру нужными и положительно настраивали к ним все общество. Некоторые из них, например, предложения, касающиеся спонсорства и меценатства, гастрольной деятельности и др., проект Закона об языках в Украине, подготовлены еще давно почившим в Бозе Советом по вопросам языковой политики, похоронены в глубокой домовине. Хотелось бы, чтобы в следующем, 2003-м, году к ним вернулись. Ведь 2003 год, как известно, провозглашен не только годом России в Украине (это уже, если посчитать, 349-й год России в Украине), но и годом культуры в Украине. Будем надеяться...

P.S.: С этими соображениями мне довелось выступить на парламентских слушаниях по вопросам культуры 11.XII.02. Нет пределов человеческой наивности: думал, что на этих слушаниях действительно будут парламентарии, хоть на полдня оторвавшись от борьбы за свое насущное. Но зал Верховной Рады был заполнен приглашенными работниками культуры и образования, которые обсуждали свои проблемы сами с собой. Вот вам и ответ на то, почему так происходит («маємо те, що маємо») и на что можно надеяться... Иван ДЗЮБА, академик НАН Украины

СПРАВКА «Дня»

ДЗЮБА Иван Михайлович, Герой Украины (2001 г.), академик Национальной академии наук Украины (отделение литературы, языка и искусствоведения; литературоведение), председатель Комитета национальных премий Украины им. Т. Шевченко, председатель редакционного совета журнала «Сучасність», лауреат Государственной премии Украины им. Т. Шевченко (1991).

За статью «Интернационализм или русификация?» (1968 — на украинском языке; переведена до 1980 г. на английский, итальянский, китайский, русский, французский языки) И.М. Дзюба в январе 1972 г. был задержан органами КГБ, в апреле 1972 г. исключен из Союза писателей Украины и арестован. 3 мая 1973 г. — осужден на 5 лет лишения свободы «за антисоветскую деятельность». В ноябре 1973 года освобожден по помилованию.

Автор книг: «Звичайна людина чи міщанин?» (1959), «Грані кристала» (1978), «Автографи відродження» (1986), «Садріддін Айні» (1987), «У всякого своя доля» (1989), «Бо то не просто мова, звуки» (1990), «Застукали сердешну волю...» (1995), «Між культурою і політикою» (1998) и др.