ВОПРОС «Дня»

Информация о том, что градостроители, окрыленные первыми «стройками века» в столице, решили пойти дальше и вплотную заняться воссозданием храмов, в принципе, не нова. Оставляя без внимания критику в свой адрес, чиновники от архитектуры, тем не менее, щедро делятся планами на будущее. Вот и в минувшую пятницу рекламно-информационному агентству «Новости» подтвердили в пресс-службе Киевгорадминистрации: мэр столицы Александр Омельченко планирует обеспечить финансирование строительства храмов за счет бюджетных и благотворительных средств. Поэтому «День» решил в очередной раз обратиться к этой теме и узнать мнение не безразличных к будущему облику столицы профессионалов.

Елена ТИТОВА, ученый секретарь Всеукраинского общества охраны памятников:

— Подобную политику иначе, как «изощренное геростратство», к сожалению, не назовешь. То, что возведение культовых сооружений приобрело массовый характер, свидетельствует не о возрождении духовности, а, скорее, о спекуляции на последней. Чиновничий цинизм поражает: в то время, как на сохранение аутентичных памятников выделяются мизерные средства («благодаря» чему разрушается аура древнего города), то, что возводится, сразу получает статус памятников архитектуры. Между тем, согласно законодательству, «новострои» могут именоваться исключительно лишь макетами. Да и «макетами» многие из них назвать нельзя: тому, что стояло на их месте несколько веков назад, они зачастую не соответствуют. Международные хартии, посвященные защите архитектурного наследия, содержат настойчивую рекомендацию: не возводить то, память о внешнем виде чего не сохранилась и отсутствуют точные графические материалы. Как, в таком случае, согласовываются лицемерные заявления о «европейскости» архитектурного будущего столицы и игнорирование вышеупомянутой нормы?

В данный момент фреска XI столетия в Выдубицком монастыре находится в жутком состоянии. Исследованием церкви Спаса-на-Берестове занимается ЮНЕСКО, а не отечественные чиновники из памятникоохранных структур при власти. Музей Пирогово за 12 лет лишь единожды получил средства на реставрацию. Когда «облагораживалась» площадь в районе Софии, археологам, не получившим возможность проводить исследования («выхватывать» находки им пришлось буквально из-под ковша бульдозера), последнее объяснили следующим: нет там, оказывается, никакого культурного слоя! Останется ли культурный слой от массово возводимых ныне «мертвых» зданий?

Валентина ИРШЕНКО, исполнительный директор Всеукраинского фонда восстановления историко- архитектурного наследия им. О. Гончара:

— Кабинетом Министров утверждена программа воссоздания 56-ти наиболее выдающихся памятников, из которых один — часовня на могиле гетмана Дорошенко — будет восстановлен в России на средства диаспоры и 9 — в столице: Успенский и Михайловский соборы уже сооружены, строительство других продолжается или планируется. Несмотря на то, что некоторые ученые категорически выступают против возведения, как они их называют, «муляжей», в Фонде считают, что Украине необходимо восстанавливать те храмы, которые имеют большое значение с исторической точки зрения. Девять раз уничтожался и восстанавливался Успенский собор, естественно, каждый воссоздатель привносил в его образ что-то свое, субъективное, однако нельзя было оставлять просто руину. Считаю целесообразным и восстановление Церкви Рождества Христова на Подоле, ведь в ней отпевали гроб с Кобзарем. Следует отстроить и Хортицу, где ситуация вообще катастрофическая — бизнесмены покупают землю, и колыбель казачества потихоньку превращается в стройплощадку для макдональдсов и ресторанов.

Я не архитектор, поэтому мне сложно говорить об эстетической стороне дела, однако, повторюсь, храмы, несущие историческую и духовную нагрузку, следует восстанавливать. За это в свое время ратовал и Олесь Терентьевич Гончар, поскольку воссоздание знаковых памятников показывает, что нация крепко стоит на ногах. Однако еще раз хочу подчеркнуть: речь идет исключительно о знаковых храмах, поскольку когда строительство сакральных объектов ставится на поток, это угроза духовности, а не ее повышение. Уж лучше бы деньги не «распылялись» на многочисленные сооружения, а направлялись на восстановление, снова-таки, знаковых объектов. Особенно если учитывать то, что деньги на такое строительство частично берутся из бюджета. Наконец, необходим консенсус между строителями и независимой профессиональной общественностью.

Лидия ПОНОМАРЕНКО, киевовед:

— Наиболее точно мотивы «старателей» от архитектуры выражаются словом «заробітчанство». О многих культовых сооружениях в данный момент, к сожалению, можно узнать лишь из краеведческой литературы. Однако при этом их не следует восстанавливать. Уже совсем не те архитектурные ареалы там, где ранее стояли храмы, поэтому их сооружение будет неуместно. Но, судя по всему, нынешних архитекторов это нисколько не смущает, равно как и то, что возведение церквей осуществляется теми же темпами, что и строительство массового жилья.

Почему итальянцы, греки, карфагеняне, а также их гости находят прелесть именно в своих «развалинах»? Почему поляки, решившие восстановить старый город после разрушения его немцами, старались возвести его из аутентичного материала и скрупулезно придерживались старых чертежей? И почему в Украине никого не смущает тот факт, что о количестве куполов Десятинной церкви (которую планируют отстроить) не ведают даже те специалисты, которые наиболее компетентны в этом вопросе?

Хотя, наверное, причина строительной активности очевидна. И вот тому один из примеров: цементная «подушка» под плиткой на Михайловской площади должна быть глубиной в 50 см. Между тем, говорят, необходимый стандарт соблюдается первые два метра, далее — уже 35 см. Думается, этот факт или то, что возведение сакральных объектов ведется по расценкам реставрационных работ (которые в несколько раз дороже строительных), все объясняет.

Меня, как человека, имеющего представление о геодезии, беспокоит и другой нюанс градостроительной политики. Насколько мне известно, в Украине на уровне институтов картами старинных ручьев не занимаются, поскольку на это нет средств. Естественно, не учитывается эта проблема и при строительстве. К примеру, в районе железнодорожного вокзала собираются строить многоэтажный паркинг. Между тем вокзал стоит на насыпном грунте — в этом месте располагается пойма Лыбеди. Под универмагом «Украина», равно как и под зданием на Бессарабке, которое в данный момент реконструируют, — и вовсе сплошное болото. Так что преобразования в этих районах потенциально опасны. Я уже не говорю об эстетической стороне вопроса — к примеру, о нанесении непоправимого вреда исторической архитектуре центра.

Лариса СКОРИК, архитектор:

— Что я могу добавить к тому, о чем говорю постоянно: активность столичных градостроителей — это уже диагноз. Ни одна страна мира не выпекает храмы, как блинчики. Уже не говоря о том, что воссоздание объектов, которые не представляют совершенно никакой исторической и эстетической ценности, ни понять, ни объяснить невозможно.

О восстановлении некоторых храмов еще можно говорить — с учетом их «статуса». Однако при их воссоздании целесообразно, наконец, начать учитывать каноны градостроительной науки — знать, как правильно «вписать» сооружение в то архитектурное пространство, которое сложилось на сегодняшний день.