Зона сложного восприятия

Высадка «натовского десанта» происходит в Донецке не впервые — Североатлантический альянс заметно расширил диалог с Восточной и Центральной Украиной, перенеся эпицентр взаимодействия с Украиной из столицы в регионы. Причем соорганизаторами таких встреч все больше выступают университеты. Донбасс не стал исключением: 17—19 мая диалог с НАТО вели преимущественно студенты и аспиранты Донецкого национального университета и еще ряда вузов страны. Заметным прогрессом самого формата диалога стал формат видеоконференции, когда участие принимают представители НАТО непосредственно из штаб-квартиры в Брюсселе.

Без преувеличения, восприятие облика НАТО гражданами стало главным камнем преткновения евроатлантической интеграции Украины. Как выяснилось, дело не всегда в присутствии советских стереотипов в сознании украинца. Для многих жителей, к примеру Черкасс, НАТО и Североатлантический альянс — разные организации. Причем, вступление Украины «в первую» они преимущественно... не поддерживают, а «во вторую», напротив, приветствуют. Поэтому директор Центра информации и документации НАТО в Киеве Мишель Дюре точно не лукавит, когда говорит, что его делом в регионах является не пропаганда, а объективный диалог о НАТО.

Впрочем, сторонникам альянса есть над чем задуматься: военные кампании в Югославии, Афганистане и особенно в Ираке заметно снизили уровень положительного восприятия НАТО в украинском массовом сознании. Если до войны в Югославии количество приверженцев вступления Украины в НАТО в целом по стране традиционно превышала 20%, то после войны в Ираке оно снизилось до 17%, и сегодня, по данным разных социологических исследований, составляет 17 — 19%. Но, может быть, такая ситуация создалась еще и потому, что вследствие дисбаланса в информационном пространстве многие украинцы воспринимают войну в Ираке как акцию НАТО, а информацию о пытках военнопленных американскими солдатами — как спланированные действия представителей Альянса. За действия американских военнослужащих ответственность несет правительство США, а не штаб-квартира Альянса в Брюсселе. Кроме того, как свидетельствуют эксперты, государство до последнего времени никак не содействовало изменению облика НАТО в глазах украинской общественности. Любопытный факт: государство отказалось профинансировать издание Национальным институтом стратегических исследований книги о НАТО и европейском выборе Украины, хотя исследования для нее проводили государственные эксперты и служащие института. В результате издание книги поддержал один из иностранных фондов.

Еще один небезынтересный штрих, касающийся восприятия Альянса на Востоке Украины. Как заметил во время выступления на международной конференции донецкий эксперт Игорь Тодоров, вопрос поддержки вступления в НАТО для жителей Донбасса тождественен национальной самоидентификации. При этом более 30% жителей региона идентифицируют себя как «советских», что автоматически определяет их негативное отношение к Альянсу.

Впрочем, у сторонников есть свои весомые аргументы вступления в НАТО, о них наиболее емко сказал заместитель директора Национального института стратегических исследований Григорий Перепелица, заметив, что НАТО — это прежде всего цивилизационный выбор. Мы, украинцы, должны определить, в какой цивилизации мы видим свое развитие — в европейской, в азиатской или, к примеру, в исламской. А еще НАТО — это зона безопасности и расширения единой системы ценностей, доминирования верховенства права и Закона для каждого человека. Именно поэтому студенческая аудитория — люди, которые хотят жить в Европе, в большинстве своем, поддерживают вступление в Североатлантический альянс. Тем более, что молодые люди четко осознают: без вступления в НАТО и вклада Украины в новую архитектуру европейской безопасности не может быть и вступления в ЕС.

Безусловно, восприятие обретения членства в альянсе как способа неожиданного обогащения всех украинцев является примитивным и даже опасным мифом. НАТО стал элитным клубом, военно-политическим блоком, готовым совместно защищать демократические ценности, создавать мобильные боеспособные армии. Но не армию для НАТО, а армию для Украины.

Именно с этим, а не с платой за вступление в НАТО будут связаны расходы Украины. Что вовсе не означает закупки западных самолетов, систем ПВО и ракет. Стандарты НАТО — это, прежде всего, взаимосовместимость: единый язык общения, единые подходы к средствам связи, обработки информации, целеуказания и разведки. Хотя внутри НАТО развивается тенденция к унификации вооружений, там не существует военно-технической идентичности.

Украина, без сомнения, не станет отказываться от самолетов и средств ПВО российского производства — особенно, если ее предприятия будут принимать участие в таком производстве. К примеру, одна из наиболее известных в мире зенитных ракетных систем С-300 создается в кооперации 103 предприятий, а наиболее массовый истребитель МиГ-29 — 568 предприятиями. Однако, несмотря на декларации российских политиков и промышленников о кооперации, украинская доля участия неуклонно падает. Так, в производстве другого самолета Су-30 из 44 украинских предприятий участниками остаются лишь два. Это не говоря уже о том, что баллистические ракеты «Тополь-М» создавались Россией без участия Украины (12 из 20 наиболее мощных МБР были разработаны и производились в Днепропетровске). То есть Москва сама, а вовсе не Киев, взяла курс на снижение уровня сотрудничества в этой сфере, поставив украинских коллег перед поиском новой альтернативы.

Кстати, эксперты давно пытаются развеять миф о том, что вступление Украины в НАТО непременно уничтожит отечественный ОПК. Во-первых, в странах, которые обрели членство в блоке, этого не случилось. Напротив, ряд государств Центральной и Восточной Европы, получив доступ к западным технологиям, вышли на рынки оружия ряда новых государств. А Польша по результатам оружейной торговли в 2003 г. даже обогнала Украину. Создание же нормативно-правовых условий для компенсационных вкладов западных государств в экономику стран-покупателей обеспечивает приход иностранных инвестиций — в объемах, потраченных на военную технику. Например, законодательство Польши предусматривает, что каждый оборонный заказ иностранному производителю на сумму более _5 млн должен сопровождаться обратными инвестициями, эквивалентными объему заказа. Причем половина этих средств направляется непосредственно в польский оборонный сектор. Таким образом Польша уже получила инвестиций на сумму около $20 млрд.

Одним из колоссальных дивидендов вступления в Альянс становится коллективная оборона, и развитие в связи с этим не всех составляющих национальной военной машины, а лишь нескольких специализаций. Участие Украины в международных миссиях продемонстрировало, что украинским вкладом в европейскую структуру могут стать военно-транспортные возможности и подготовка подразделений РХБ-защиты.

Сегодня наблюдатели констатируют наступление нового этапа сотрудничества Украины с НАТО. Западные специалисты добавляют при этом, что украинский потенциал евроатлантической интеграции резко возрос. Правда, есть и некоторая настороженность — результат восприятия происходящего на вершине украинской власти. Некоторые западные эксперты в неформальных беседах откровенно говорили о том, что на верхушке украинской власти они видят паралич в виде противостояния СНБОУ и правительства. Это ослабляет реформу сектора обороны и безопасности. «Этот паралич затянулся, поскольку проблемы в сфере координации реформ могут ощутимо отодвинуть Украину от евроатлантической интеграции и заметно снизить ее нынешний потенциал», — прямо сказал один из западных участников донецкой конференции.