Каждый украинец должен хотя бы раз побывать в Чигирине...

Нужно оставить все — вечные стенания о бестолковой жизни, ежедневные сетования, что вокруг так много плохих людей и они, видите ли, счастливы, а ты хороший и несчастный… Нужно отбросить незаметно приобретенную привычку к грязным улицам наших городов и майдану Независимости… Просто взять и остановить свою обычную жизнь и даже не пойти в этот день на работу — и немедленно, не размышляя, любым способом поехать в Чигирин!

Идеально — отправиться туда пешком. Если есть время и хоть какая-то воля. Позже поймешь — почему. Когда добредешь по этим свежим лесам, где за кустами громко дышит Хо (и ты здесь впервые вспомнишь, что читал такую сказку, когда был маленьким и еще не хотел стать «городским»)… Когда доплетешься до берега очередных диких лугов, на которых сочными красками нарисованы табуны божественно гордых коней (и здесь ты вдруг понимаешь, что они настоящие и на них можно вскочить и промчаться остаток дороги, как какой-нибудь казак или казачка)… Когда доплывешь через эти теплые реки, где дремлют сомы величиной с китов…Когда дотопаешь по этим битым дорогам, по которым ходят и едут люди украинской национальности уже более двух тысяч лет (и здесь ты вдруг начинаешь напрягаться, чтобы представить себе эти две тысячи лет, и рассматривать, как грушу, которая больно упала тебе на голову почему-то с сосны, это вот словосочетание «украинская национальность»…) …Когда дотащишь весь этот путь до огромного указателя «Чигиринщина», стоящего возле дороги…Пока ты подумаешь, что это совсем другое означает, нежели «Вас приветствует Чигиринский район», как написали бы обычные люди и пририсовали бы герб, которого за десять лет уже научились не бояться и теперь рисуют в самых неожиданных местах и контекстах…

Когда все это с тобой произойдет, ты как раз войдешь в город Чигирин и сразу встретишь какого- нибудь студента с чисто выбритой головой и с исполинским «оселедцем». И теперь уже тебя это совсем не удивит. Тебе даже не придет в голову, что это экстремист какой- нибудь и явно из тех, «что на площадях сидят»… Ты захочешь узнать его нормальное человеческое имя и позавидуешь, что он сюда пешком добрел, а ты все же на машине, потому что тебе действительно некогда. Ты вдруг ощутишь, что вошел в город Чигирин не таким, как выехал из Киева. Ты стал немного ниже ростом и крепче — точно таким, чтобы поместиться в древнюю казацкую свитку, которую увидел в единственном в стране музее Богдана Хмельницкого (тебе только что здесь рассказали, что наши предки были именно такие, а не такие, как их рисуют). Тебе стало жизненно важно узнать, куда же делся гроб с Богдановым телом из-под памятной плиты в его церкви в Субботове. Тебе захотелось залезть поискать его в те подземные туннели под Чигирином, куда никто не залезет, потому что во время строительства аж тракторной бригады их где-то завалили. Ты вдруг почувствовал, что там, под землей, точно есть жизнь и живые казаки — которых не добили — они ждут, что к ним туда залезет кто-то нормальный из этой Независимой. И ты стоишь над этой дырой-входом в Холодном Яру и подставляешь лицо под холодный ветер, дующий из туннеля, и думаешь — нужно взять побольше огня и туда залезть, потому что раз оттуда дует, то есть где-то выход. И ты понимаешь, что у тебя уже точно есть выход из всех ситуаций, которые ты еще утром не мог пережить.

Ты хочешь, чтобы эти чигиринцы, которые сейчас показывают план восстановления Богдановой резиденции, добились своего, и это теперь и твоя идея — пусть здесь будет летняя столица всех президентов, которые суждены Украине (ведь ей же должно быть суждено что-то хорошее, правда?). Ты хочешь, чтобы все увидели этот 56-километровый высоченный вал, насыпанный руками казаков, и поняли, что загадка египетских пирамид — это модно, но не так уж оригинально. Здесь поломалась, потому что не выдержала, современная техника, которой пробовали повторить работу тех наших прадедов. Ты вдруг сказал это слово «прадед» иначе, чем до сих пор — теплее и с сожалением, что раньше не пришел сюда, к прадедам. И они тебя уже и не ждали.

Ты обнимал с друзьями двухтысячелетний дуб, которых не бывает на свете. А здесь он есть. И, чтобы он не умирал, в прошлом году ему под корни закопали целого коня. Это было жертвоприношение. И он живет, только не родит больше желудей.

Ты подумал, что банально утешал свою слабость тем, что плохих людей, дескать, больше и они сильнее. Ты просто не там ходил по жизни. Вот они ходят, поют, подсыпают тебе третью порцию ухи, рассказывают о местном деде, который в 70 лет написал свой первый роман и его вызвали в Киев на слет молодых писателей… Ты вдруг понимаешь, что человек, который спел тебе весь черкасский репертуар и рассказал три тома истории, и завел тебя в эти леса — просто член академии наук, профессор и скромный заместитель губернатора. И такое бывает, как сказал бы Курт Воннегут.

Ты ехал домой, обалдевший, и всерьез говорил такую вещь, которая просто не должна обсуждаться, а быть непременной — каждый украинец хоть раз в жизни должен приехать в Чигирин. После чего он больше никогда не будет делать в своей жизни глупостей, не будет привыкать к грязи и майдану Независимости и захочет на весь мир поставить кассету Соловьяненко, как потом и сделали мы, трое взрослых, вернувшись из этого путешествия…