«Хор Турецкого» едет в Киев

С 20 по 22 апреля концерты этого популярного коллектива пройдут во Дворце «Украина».

Однажды скромный молодой дирижер малоприметного еврейского хора Миша Турецкий почувствовал, что так дальше петь нельзя. И превратил свой коллектив в арт-группу имени себя. Голосистые мужчины поставили на стиль crossover, то бишь адаптировали популярную классику и фолк для эстрадного употребления. Прием сработал изумительно. На концерты народ стал ломиться, как на шоу поп-звезд, пишут izvestia.ru. Нынешней весной «Хор Турецкого» наконец выпустил свой первый полноценный альбом. В нем два CD и один DVD. Под вывеской «Великая музыка» здесь соседствуют «Мурка» и «Отче наш», «Волшебная флейта» Моцарта и «Синий туман», еврейская литургия «Ерушалаим» и хит советской поры «Широка страна моя родная»...

— Михаил, вы действительно считаете «Хор Турецкого» высоким искусством, а не поп-проектом?

— Мы смешали эстраду с классикой. Стараемся делать качественную эстраду. Эстраду на консерваторском уровне. По- другому нам просто неинтересно. Даже во время учебы в Гнесинке мне скучно было заниматься только классикой.

— Вы постарались угадать конъюнктуру рынка и удачно продаться?

— Я вообще не верил, что столь удачное развитие событий, какое с нами произошло, возможно. Оно само так «нарулилось». Некоторые, наоборот, на первых порах советовали мне не экспериментировать, считали, что мой замысел — бред, что нужно последовательно заниматься тем, чем и раньше.

— Не секрет, что поворотным моментом в карьере «Хора Турецкого» стало попадание в прощальный тур Иосифа Кобзона. Это тоже случайно получилось?

— В 90-х годах в нашем репертуаре была подборка еврейских песен. Мы знали, что Кобзон делает интернациональную программу, и подумали, что в блоке еврейских номеров наш коллектив мог бы быть ему полезен. В тот момент мы не очень-то понимали, что участие в туре Кобзона может принести нам узнавание в народе. Мы тогда уже ездили на гастроли в Америку, Англию, Израиль. Кобзон пришел на наше выступление, подарил букет, и сказал, что ему понравилось. А вот дальше я упорно и трудно пытался до него достучаться. Может быть, я стучался громче других, хотя большую часть времени в тот период проводил с нашей группой в Америке и у меня даже не было мобильного телефона. Подбегал к таксофону, покупал карточки и пытался дозвониться ему в Россию. В конце концов договорился о встрече в его офисе. Он меня принял. Я пришел с демонстрационными записями, спел и за него, и за хор, объяснил: «Вот здесь вы, здесь мы, вот так все будет выглядеть в программе...». В общем, как-то я его уговорил взять нас в тур, и этот ход имл большой успех. Для нас участие в том проекте стало отличной школой. Мы тогда фактически научились петь в микрофон. До этого работали в основном без микрофонов.

— Название вашей группы не случайно возникло. Не «Великолепная десятка», «Десять соловьев» или «Компания поющих друзей», а именно «Хор Турецкого»...

— Мы мучились с этим названием. Не очень хотелось употреблять слово «хор», и «Турецкого» не очень хотелось. Но просто не нашли другой формы. Были разные варианты: «Энергия голосов», «10 певцов». Когда у нас было больше еврейского в репертуаре — «Москва — Иерусалим», «Группа J» и т.п. Но все казалось каким-то безликим.

— Кто все-таки принял окончательное решение и сказал: «Хор Турецкого» — это лучший вариант»?

— Мы взяли одну девушку в состав. Она года два у нас работала, потом влюбилась в одного из участников группы, не нашла взаимности, начала мучиться и ушла из коллектива. Вот она-то и сказала однажды, что надо называться арт-группа «Хор Турецкого». Так что клянусь, это не моя идея.

— В «Хоре Турецкого», видимо, строго выстроена иерархия. Вы — главный, и с вами лучше не спорить?

— Буду очень рад, если кто- то в коллективе примет решение, не обращаясь ко мне, и жизнь покажет, что это решение правильное. Но случаются ситуации, когда группа попадает в тупик, приходит ко мне и просит принять решение. А спорить со мной, разумеется, можно. Я же не идиот, не самодур.

— У вас спортивный вид, чувствуется, что следите за своей формой. Хотя, наверное, в мужском-то коллективе после очередного концерта хочется расслабиться, выпить водочки-коньячку. Или в «Хоре Турецкого» такое исключено?

— Я не слежу пристально, что делают участники коллектива после концертов, но в принципе у нас сухой закон, и за его нарушение предусмотрены серьезные штрафы. Люди работают за деньги и должны нести ответственность за свои поступки.

— У вас есть друзья в «Хоре...» или только коллеги, партнеры?

— В основном, коллеги. Но у нас хорошие отношения.