На «ты» с судьбой

Он просто не умел писать скучно. Его сына, также известного в свое время писателя и также Александра, когда-то спросили: «Как это получилось, что ваш отец за свою жизнь не написал ни одной занудной, серой, вымученной строчки?» — «Потому, что это ему было бы просто скучно...» — ответил Александр Дюма-сын. Преувеличения здесь нет — это могут подтвердить сотни миллионов читателей творца «Трех мушкетеров» и «Графа Монте-Кристо» во всех странах земли. Согласимся, что такой писатель заслужил право на бессмертие; и 200-летний юбилей Александра Дюма-отца (1802 — 1870), широко отмечаемый 24 июля отнюдь не только во Франции, лишний раз оттеняет этот факт.

Наиболее полное собрание сочинений Дюма, изданное во Франции Мишелем Леви, насчитывает 301 том(!!). Не удивительно, что, помимо восторга перед фантастической плодовитостью такого автора и искреннего уважения к трудолюбию писателя, подобный творческий результат вызывал и плохо скрываемую зависть, и высокомерные упреки снобов от литературы (мол, о каком качестве произведений может здесь идти речь...), и подозрения: а был ли Дюма автором всех этих произведений? Сам же писатель и зависть, и подозрения, и злобу встречал с гордо поднятой головой. На одном из левых республиканских митингов, которые охотно и часто посещал Дюма, искренний демократ по убеждениям, его обвинили в неуважении к народу и аристократизме. «Руки, написавшие за двадцать лет четыреста романов и тридцать пять драм — это руки рабочего!» — гордо ответил великий француз.

И в то же время знаменитейший романист своего времени не отрицал, что возглавляет своего рода литературную корпорацию («У меня столько помощников, сколько было маршалов у Наполеона!»). Как он (или они?) работали? Дюма собирал своих сотрудников, вел их в модный ресторан, где угощал фантастически щедрым ужином (зарабатывал писатель колоссальные суммы, но не умел откладывать их, ведь, по его же словам, «я никому и никогда не отказывал в деньгах, за исключением моих кредиторов»...). Затем Дюма по частям распределял между соавторами фрагменты «сценария» будущего романа, через несколько дней (писатель торопил; во всем, что касается темпов работы, он был беспощаден!) «сценарий» — точнее, черновик — был готов. Дюма с неправдоподобной скоростью прочитывал его и — начинал переписывать, переделывать (во многих случаях если не абсолютно заново, то, как минимум, на 60%). Поэтому именно Александр Дюма по праву остался в истории литературы как автор прославленных исторических романов — он, а не легион его помощников, хотя и среди них попадались люди образованные и высоко талантливые, например, Огюст Маке.

Сын наполеоновского генерала (мулата, всего в жизни достигшего собственными силами), Дюма с детства усвоил, что каждый человек неизбежно обречен на поединок с судьбой — и с честью выйдет из этого поединка лишь тот, кто будучи с ней на «ты», не уронит при этом своего достоинства, не опорочит себя подлостью, жадностью или ложью. Вот почему понятие «честь» столь много всегда значило для большинства его героев. Кстати, распространенное нынче снисходительное отношение как прагматиков, так и «эстетов» к творчеству Дюма несколько непонятно: так что же, справедливость и честь — понятия, что-то означающие лишь для наивных людей? А какова альтернатива им? Эгоизм, отчуждение, хитрость? И вот почему он стал уникальным «летописцем чести», создав огромную серию романов из истории Франции XV — XIX веков, населенных совсем не идеальными, не наделенным сверхчеловеческими качествами, но живыми героями, готовыми поступиться многим: богатством, здоровьем, свободой, самой жизнью — но только не честью, только не справедливостью, только не любовью...

Для нас, живущих в своеобразную эпоху («маємо те, що маємо»...), важно даже не то, что Дюма «обладал гениальным вдохновением и чувством драматического» (по словам Андре Моруа, его лучшего биографа). Еще важнее, что его романы излечивают читателя — почти любого, хотелось бы верить! — от унизительного чувства бессилия перед жизнью, показывая далеко не только романтическим юношам: человек даже не представляет, на что он способен!

Быть может, именно этого остро не хватает нашему заторможенному, слишком не уверенному в себе обществу. И совершенно прав был тот же Андре Моруа, когда писал: «Его герои мчатся во весь опор, они преодолевают препятствия так весело, что вселяют мужество даже в нас. Дюма, наивно выражая через посредство своих героев собственный характер, отвечал той потребности в энергии, силе и великодушии, которая присуща всем временам и всем странам».