Неканоническая Анафема

12 ноября исполнилось 295 лет с тех пор, как по приказу российского царя Петра I был предан анафеме гетман левобережной Украины (Гетманщины) Иван Мазепа. Абсурдно отрицать тот очевидный факт, что с точки зрения царя Петра I и России Иван Мазепа был предателем и заслуживал самого сурового наказания. Но были ли хоть какие-то основания для наказания церковного? Нарушил ли, «предал» ли Мазепа церковные каноны, отступился ли от веры православной — веры своего народа, своих предков? Нет. В этом случае от канонов отступила именно Русская православная церковь, ибо решение об анафеме Ивана Мазепы принимал не Вселенский и даже не Поместный собор православной церкви, согласно устоявшемуся за века обычаю, а светское лицо — царь Петр.

Иван Мазепа происходил из благородного православного рода Мазеп-Калединских, известных с первой половины ХVI века. Несмотря на учебу на Западе и широкое европейское образование, несмотря на блестящее положение, которое он занимал при дворе польского короля Яна Казимира в католическом окружении, он твердо держался православия.

Гетман Мазепа не просто исповедовал православие — он постоянно занимался церковной жизнью, образованием, храмостроительством, вкладывая в это святое дело свою незаурядную энергию, знания и большие собственные средства. Особенно заботился Иван Мазепа о процветании Киево- Могилянской академии, которая получила этот ранг («академия») именно стараниями гетмана. И тогда как царь Петр выделил на ее содержание «царского жалования» ежегодных 50 рублей, Мазепа вносил из своей казны до 1000 золотых. На те же цели он приписал Братскому монастырю несколько городков и сел и начал строительство нового корпуса Академии. Не забывал гетман и о ее библиотеке — щедрой рукой передавал туда книги из своего собрания. Тогдашний Киевский митрополит Варлаам (Ясинский) называл гетмана «Обновителем и благодетелем Братского монастыря». Дифирамбы Ивану Мазепе пел также верный соратник и апологет царя Петра митрополит Феофан Прокопович, воспитанник Киево-Могилянской коллегии. В эпилоге его пьесы «Владимир» апостол Андрей щедро восхваляет славного гетмана — строителя церквей, ктитора «преславной Академии Могило-Мазепинской Киевской».

Мазепа был щедр не только в отношении Академии. Мало кто в истории Украины до него и после него делал столько пожертвований на церковь, строил столько богатых и изысканных храмов как в Киеве, так и в других городах. Став гетманом, Мазепа сразу развернул в Киеве масштабное строительство соборов и церквей. Вот несколько примеров того, что было сделано на его средства или по его инициативе. Возведен Богоявленский собор Братского монастыря, восстановлена и украшена Кирилловская церковь и Софийский собор; Софийская колокольня построена именно в те времена. На Печерске был построен один из самых красивых соборов Киева — Никольский (архитектор Старцев, украинское барокко). Многое было сделано также в Киево-Печерской лавре. На деньги Мазепы вокруг монастыря возведены каменные стены с башнями и воротами (Онуфрийские ворота долго называли «Мазепиными»); над Экономичными воротами построена церковь Всех Святых, украшенная родовым гербом Мазепы; в модном тогда барочном стиле реконструирована Троицкая церковь, позолочены купола Успенского собора, а также обновлена лаврская типография.

Примеру Ивана Мазепы начала следовать казацкая старшина. Это был настоящий ренессанс старинной столицы, начатый человеком, который разбирался в архитектуре, искусстве, был весьма богат и не жалел денег. Стоит еще вспомнить, что гетман Иван Мазепа делал ценные дары православным церквям и за пределами Украины, например, иерусалимскому Храму Гроба Господня, которые сохранились доныне.

И вот этого человека обвинили, в частности, в том, что он собирался «передать церкви Божьи и монастыри в унию» и подвергли церковному проклятию. Как апостата или еретика, который искажал догматы церкви или не почитал Святую Троицу, Святую Церковь и порочил Святое причастие. 12 ноября 1708 года в Троицком соборе Глухова в присутствии царя Петра и его свиты духовенство послушно произнесло чисто политическую и отнюдь не каноническую анафему Мазепе. Это была не только политическая месть, но и политическое предостережение — ловкая попытка отвернуть люд православный от мятежного гетмана. На Гетманщине это в значительной степени удалось — и надолго.

Анафема провозглашена всего через три недели (показательна оперативность царя Петра) после того, как Иван Мазепа вместе с пятитысячным отрядом казаков и немногочисленной старшиной перешел свой «Рубикон» — переправился через Десну и открыто пошел на соединение с королем Карлом ХII. Анафеме предшествовало другое событие: за неделю до ее провозглашения Александр Меншиков захватил Батурин — гетманскую резиденцию; он полностью уничтожил население города от малого до старого (несколько десятков тысяч человек), захватил все сокровища Мазепы и дочиста разрушил город. Это тоже было «предостережение».

Николай Костомаров писал, что образ Мазепы еще ждет беспристрастного историка, который смог бы отойти от взглядов и идеологии имперской историографии. Это действительно так, потому что, несмотря на многочисленную литературу, мы до сих пор мало знаем этого незаурядного человека. Одним из примеров является Конституция Пилипа Орлика, которая начинается декларацией: «Украина по обе стороны Днепра должна быть свободной от иностранного господства» и связывается исключительно с именем ее непосредственного составителя. Между тем, Орлик был единомышленником Мазепы и представляется весьма вероятным, что текст Конституции сформулирован не без влияния мыслей и убеждений гетмана. Недаром в универсалах к народу Иван Мазепа объяснял свой переход на сторону короля Карла ХII невозможностью сносить царское угнетение и попрание законных прав и вольностей украинского казачества.

Анафема гетмана Мазепы (она, кстати, полностью признавалась при советской власти) не вычеркнула его из памяти украинцев; она только на веки-вечные засвидетельствовала полное подчинение Русской церкви светской власти. Даже в сугубо церковных делах.