Присутствие войска на конкретной территории — это не только средство обороны, это средство влияния. Как сказал днипровец Юрий Фоменко, «эффективность командования на конкретном участке можно определить по тому, что о вас говорит местное население». Провокации, обстрелы, кровь, потери как среди военных, так и гражданских — фон для крайне нервной реакции простых граждан. Но местное население — это тот актив, который либо станет вам в помощь, либо вы всегда будете чувствовать холодок за спиной. И если военный в любом случае становится перед населением с оружием, то врач — это тот, кто априори должен помогать.

Проблема периферии — отсутствие качественной медицинской помощи. С началом войны на востоке в прилегающих к боевым действиям районах врачи почти исчезли вообще. «Можно не есть, — говорит житель Попасной, — но нельзя не лечиться, когда очень болит». Врачи Первого добровольческого мобильного госпиталя имени Николая Пирогова с самого начала войны взяли на себя роль заполнить пустоту на фронте в плане медицинской помощи. В конце концов, совершенно логическим образом их миссия вышла за пределы технических задач из эвакуации раненных, оказания первой медицинской помощи и оперативных вмешательств. Функция врачей на Донбассе еще и идеологическая. Они работают с мнениями и с душами. Мнения здесь в основном омрачены российской пропагандой, а души пронизала боль потерь и человеческой беды, которую принесла с собой война.

Попаснянская больница. Уролог из Луганска, который просит не называть себя, ведь даже его родственники не знают, что он находится вблизи боевых действий, дает диагноз тем, кто позвал в его город российское нашествие: «Простите, но это синдром женщины легкого поведения, которая обслуживала клиента, и который ей не заплатил. Теперь для нее виноваты все, кроме нее».

Жесткая аллегория, которая совершенно понятна луганчанину, который был свидетелем оккупации, коллаборации и в конечном итоге потери своего жилья. Он говорит эти слова в коридоре около своего кабинета и наклоненные попаснянцы, услышав его слова, соглашаясь, кивают. Попасная — город, который еще до боевых действий был одним из примеров запущенного пролетарского города с букетом постсоветских болезней. Его жители — в основном население преклонных лет с соответствующими «красными» рефлексиями. Беда развернулась на их глазах. Многие из них помнят с детства еще взрывы Второй мировой.

ЕЛЕНА ШЕРСТЮК, МЕДИК ПДМГ (ЧЕРНИГОВСКАЯ ОБЛАСТЬ): «КНИГИ «ДНЯ» КРАЙНЕ НЕОБХОДИМЫ БОЙЦАМ НА ПЕРЕДОВОЙ»

«Я и не думала, что когда-либо опять услышу выстрелы», — говорит бабка в больнице, которая все не дождется, когда ее навестят родные. Она не попаснянка, а жительница села поблизости Попасной, ожидаемо апеллирует к советским временам, где ей было хорошо, но говорит она исключительно на украинском языке. И это не суржик киевского метро. Это именно украинский язык, присущий поселкам востока Украины.

Чтобы понять этих людей, нужно посмотреть на бабку, которая под Славянском на фоне разрушенных домов собственноручно тянет деревянную колоду. Когда-то фотограф-луганчанин Юрий Хромушин сделал снимок бабки из Донбасса, которая на своем плече несла такую же колоду. Но снимок тот сделан до войны. Что изменилось с того времени? Эти люди были брошены как тогда, так и сейчас. И только врач остался у них и целителем, и исповедником. Колода же осталась на плечах старухи...

АЛЕКСАНДР КОВАЛЬЧУК, ГЛАВНЫЙ ВРАЧ ГОРОДСКОЙ БОЛЬНИЦЫ,  И ИГОРЬ БУЙВОЛ, МЕДИК ПДМГ ПОПАСНАЯ: «ВРАЧИ ПДМГ НАМ ОЧЕНЬ ПОМОГАЮТ В РАБОТЕ»

Останавливаться с обеих сторон дороги в этих районах можно, но отходить дальше, чем на метр, опасно. «Лепестки» — так называются небольшие противопехотные мины, которые здесь наделали много беды именно среди гражданского населения. Они взлетают вверх, как бабочка, и детонируют. Бабка, которая побежала за коровой, водитель, который отошел на минутку в кусты, ребенок, который заигрался с цветочками... В лучшем случае их довозят до больницы изувеченными, но в основном такие неосмотрительные шаги для простых людей оказываются фатальными. Еще один фон, в условиях которого существуют попаснянцы.

Утро. Мы — журналисты — просыпаемся в подвале попаснянской больницы, где ночуют врачи ПДМГ, но уже никого не видим. Одни врачи выехали на вызов, другие в операционной. Привезли раненого военного. Минно-взрывная травма от разорванной гранаты. Его товарищ погиб. Это то, что называется небоевые потери — без непосредственного боевого контакта. Армия ждет — в лесах, в сырых блиндажах, в старых помещениях старых шахт. Ждет неизвестно чего — ни приказа о наступлении, ни приказа об отступлении. Просто удерживание позиций. Их постепенно обстреливают, ребята погибают то ли от мин, которые прилетают регулярно, то ли от неосмотрительного поведения во время скуки.

РИСУНКИ ОТ ДЕТЕЙ — САМАЯ ЛУЧШАЯ МОТИВАЦИЯ

«Сепары окружили Станицу-Луганскую, — говорит боец ВСУ, — но на карте линии разграничения этого не обозначено. Они совсем близко к Новоайдару и потихоньку занимают новые позиции. И, возможно, лучше было бы, чтобы они пошли в открытое наступление. Слепое ОБСЕ ничего этого не видит, а для нас нужен повод для наступления, потому что так дальше продолжаться не может».

Говоря слово «сепары», и военные, и медики давно уже не имеют в виду так называемых «ополченцев». Термин «сепары» прилип к российской армии, равно как и к коллаборантам, которые пошли к ним в «полицаи».

«Адекватные люди знают, что ситуацию в моем Краматорске раскачали именно россияне, — говорит хирург общей и неотложной хирургии Ярослав Боярко, который в составе ПДМГ работает сейчас в Попасной. — Менты и СБУ за этим наблюдали, но они или в союзе с ними, или просто проявляли пассивность, ожидая, чем это все окончится. Закончилось трагически для тысяч людей. Меня война многому научила, в том числе и в профессиональном смысле, ведь механизм травмы в бою отличается от травм в мирное время. Например, если от ножевой травмы мы ногу обрабатываем и зашиваем, то при огнестрельном ранении сразу рану нельзя зашивать. Военные врачи с начала войны не были готовы к таким моментам. Впоследствии начал нарабатываться опыт».

«Наша армия разваливалась, и разваливалась военная медицина, — говорит анестезиолог из Днипра Анастасия Николаева. — Теперь, если взять военную медицину Украины и Израиля, то они нас учат, но украинские военные медики сейчас могут многому научить, например, военных медиков Польши. Война — это трагедия, но и наука. Россия своей агрессией спровоцировала нас на новый виток развития. Мы должны воспользоваться этим. Мы сейчас фактически воюем за Европу. Я пошла в ПДМГ, потому что знаю, что в мирной жизни люди рождались и будут рождаться. А во время войны необходимо быть там, где существует дефицит помощи. Государство дает своим врачам участников боевых действий, а врачи-волонтеры сами по себе. Апатия со стороны государства ни к чему хорошему не приведет».

«После того, как началась война, в этой больнице главный врач, заведующий отделения и единственный хирург остались в одном лице, — объясняет травматолог из Киева Сергей Федоренко. — ПДМГ пришел на помощь, разумеется, но проблема неотложная. Сюда приехал только уролог из Луганска, а остальные исчезли. Могу сказать, что государство сейчас в этом плане больше мешает, чем помогает. Я считаю, что Минздрав вообще нужно ликвидировать и создать новую, более эффективную структуру, в том числе с учетом опыта волонтерских организаций. За два года чувствуется существенная усталость, но государство должно было использовать тот запал, который был, чтобы эти рожденные естественным путем схемы поставить на поток. В действительности же волонтерские организации стали костью в горле для бюрократов. Миндрав вообще считает, что мы — врачи-волонтеры — на передовой вовсе не нужны. Однако те врачи и те чиновники, с которыми мы работаем здесь, совсем другого мнения. Чем дальше от передовой, он неотложных потребностей и реалий ситуации, тем больше чиновники в другой реальности».

1 ДЕКАБРЯ 2013 ГОДА В КИЕВЕ НА УЛИЦЕ БАНКОВОЙ ПРОИЗОШЛИ СТОЛКНОВЕНИЯ, В КОТОРЫХ ПРИНИМАЛИ УЧАСТИЕ НЕИЗВЕСТНЫЕ В МАСКАХ. НА ФОТО СЛУЧАЙНО ПОПАЛ ГЕННАДИЙ ДРУЗЕНКО, КОТОРЫЙ НЕСЛУЧАЙНО ОКАЗАЛСЯ НА МАЙДАНЕ. ОН ОРГАНИЗОВАЛ ПДМГ ИМЕНИ НИКОЛАЯ ПИРОГОВА ВНАЧАЛЕ ДЛЯ ПОМОЩИ МАЙДАНОВЦАМ, А ПОТОМ И ДЛЯ ПОМОЩИ БОЙЦАМ НА ФРОНТЕ / ФОТО НИКОЛАЯ ТИМЧЕНКО / «День»

Геннадий Друзенко основатель и глава ПДМГ имени Н. Пирогова  у себя на странице в facebook:

Солдаты спасают Родину от агрессии врага, защищая нас с вами. Медики спасают жизнь наших солдат и заботятся об их здоровье. Заботятся добровольно, нередко на средства собственного отпуска, вкладывая все знания и душу в свое служение. Значит, эти медики — герои.

В день, когда мы общались с врачами попаснянской больницы, которая находится за несколько километров от расположения боевиков, слышались звуки обстрелов. Врачи ПДМГ знают, что их ротация может оказаться последней, ведь фактически волонтерское движение сейчас стихает, а от государства они в лучшем случае видят только письма о командировке. Кто останется на фронте врачебного фронта, который опоясал Луганщину вплоть до линии разграничения? Это экстренная проблема, которую необходимо решать немедленно. Пока что вопрос государственной поддержки был сдвинут с места только в плане наград. Президент Петр Порошенко наградил орденами и медалями 47 медицинских работников, 12 из которых являются врачами и парамедиками Первого добровольческого мобильного госпиталя им. Николая Пирогова. Еще одному медику ПДМГ присвоено почетное звание «Заслуженный врач Украины». Последний факт обнадеживает, что, возможно, официальный Киев таки обратит внимание на этот уникальный, рожденный в условиях войны феномен — волонтерское движение врачей.