Новый министр корректирует приоритеты

Министр обороны Украины Владимир Шкидченко заявляет об актуальности развертывания «широкой организационной и исследовательской работы для мобилизации имеющихся и перспективных возможностей Вооруженных сил Украины для выполнения задач антитеррористической борьбы». В. Шкидченко считает, что, исходя из состава и структуры вооруженных сил большинства развитых стран мира, целесообразно использовать для борьбы с терроризмом разведывательные возможности. «Армейская разведка имеет специфические задания, но ее силы и средства (агентурная, радиотехническая, воздушная, артиллерийская, космические разведки, средства контроля коммуникаций связи) могут быть источниками ценной информации о намерениях и действиях тергруппировок», — отметил глава оборонного ведомства в статье, опубликованной вчера в газете «Урядовый курьер».

Другим элементом ВС для ведения антитеррористической борьбы В.Шкидченко назвал силы для проведения специальных операций. По мнению министра, для проведения спецопераций могут привлекаться также разведывательные, аэромобильные, десантно-штурмовые и другие части и подразделения. Большое значение имеют противовоздушная и противоракетная оборона. «Средства воздушного нападения принадлежат к наиболее опасным, с точки зрения осуществления террактов, поэтому их своевременное обнаружение и уничтожение является важным заданием», — подчеркнул В.Шкидченко.

Значительными составляющими такой борьбы являются радиационная, химическая и бактериологическая защита, радиоэлектронная и противоминная борьба, защита от компьютерных преступников. Для выполнения этих задач вооруженные силы имеют достаточно мощные силы и средства, считает министр. «Наконец, для уничтожения тергрупп и формирований могут использоваться все имеющиеся в вооруженных силах средства огневого поражения», — подчеркнул В.Шкидченко, добавив, что «все вышеизложенное непосредственно касается Вооруженных сил Украины».

Вместе с тем, министр отметил, что на сегодня возможности ВСУ по участию в борьбе с терроризмом «ограничены, прежде всего, недостаточной законодательной и нормативно-правовой определенностью соответствующих функций и заданий, и, во-вторых, отсутствием соответствующих элементов в системе их боевой подготовки и управления, кадровой политики, военного образования и науки».