Ветер, колышущий вереск

Иногда все еще наталкиваешься на рассуждения о первичных пороках нашей независимости. Упражняясь в скрещивании исторических фактов с сослагательным наклонением, персоны разного уровня образованности размышляют: вот что было бы, если бы... Сетуют на слишком легкий способ получения вожделенной воли: мол, упала в руки нам как подарок позднесоветских бюрократов; не была завоевана с оружием в руках; мы сами не знали, как лучше этим сокровищем распорядиться, потому и государство у нас сейчас похоже не на развитой капитализм, а на полуразваленный «совок».

Популярны также сравнения с разными европейскими странами, сражавшимися в ХХ веке за свою независимость, в частности с Ирландией. Действительно, параллели напрашиваются сами собой: опасная географическая близость к поработителям, многовековая история «воссоединения», жестокие методы власти (знаменитый Кромвель «отметился» в 1649 г. настоящей резней), почти полное уничтожение языка (также гаэльского), тоже называли «окраиной» («the pale»). Все знакомо; и тут же кто-то непременно подчеркнет — а вот ирландцы молодцы, как поднялись в 1919-м, так и справились с проклятым Джоном Булем к 1921-му, в то время как наши в те же годы... И здесь снова начинаются эти «бы».

Поскольку споры имеют скорее художественно-политический, а не научный характер, использую сугубо художественный аргумент: ирландско-британский фильм «Ветер, колышущий вереск». Режиссер картины — британец Кен Лоуч, мастер острополитического и социального кино, никогда не принадлежал к числу моих любимых постановщиков, поэтому «Золотая пальмовая ветвь» Канн, присужденная фильму в 2006 году, вызвала у меня, скорее, скептицизм. После просмотра «Вереска» я с решением жюри вынужден был, пусть и не полностью, но согласиться.

Происхождение Лоуча в этом случае не имеет значения — в его лентах родной стране так перепадает на орехи, что куда там активистам Шинн Фейн. В фильме речь идет о двух братьях — бойцах Ирландской республиканской армии, которых играют прекрасные актеры Силлиан Мерфи и Педрейк Дилени. Они рьяно приступают к делу борьбы с империей. На зверства британских оккупантов Лоуч пленки не жалеет. И на жестокость республиканцев — тоже. Собственно, то, что начинается как типичная реалистическая драма, ближе к финалу превращается в трагическую притчу. Война показана как бесконечная спираль насилия, из которой нет выхода, втягивающая всех и уже не отпускающая. Ведь как только было подписано мирное соглашение 1921 года, часть бойцов ИРА его отбросила как кабальное и унизительное для молодого государства и направила оружие против коллаборационистского, по их мнению, правительства. И вот уже ирландцы убивают ирландцев, и снова эти налеты армии на подозрительные жилища, и снова казни по приговорам военных судов, но уже брат Демиэн идет против брата Тэдди. Как тут не вспомнить: «Гірше ляха рідні діти її розпинають»? Оба хорошо понимают всю нелепость войны, но поделать ничего не могут, — потому что не они руководят войной, а она ими. Потому что когда кто-то начинает стрелять, даже с самыми благородными намерениями, то уже потом никак не выяснишь, на чьей стороне правда, и кто виноват, и остановиться невозможно. И, кстати, наша (невымышленная) история в тот же период 1919—1921 годов это очень ярко подтверждает.

Так что это действительно неоценимый подарок судьбы — наша вегетарианская независимость, этот мирный ветер, колышущий наш вереск.