Есть художники талантливые, есть самобытные, есть эпатажные... Случаются — и гениальные. Работающие в самых разных стилях — реализм, импрессионизм, экспрессионизм, кубизм, сюрреализм, романтизм, поп-арт, список можно продолжить. Мы узнаем их по почерку, не вглядываясь в подпись на картине. Из правильного набора определенных слов можно было бы составить и характеристику художницы Лены Дудниченко — Цой. Но мне не хочется этого делать. Потому что Лена — особенная, и это не комплементарная «фигура речи».

Мы знакомы давно, и меня всегда манили ее отмеченные  символом «инь» (интуитивный женский ум, созерцание, душа, глубина, если уж расшифровывать этот знак по отношению к человеку) живопись и графика. Когда я смотрю на работы Лены, почти на физиологическом уровне чувствую вкус черешни в июньский полдень, запах лаванды и укропа, шелест теплого ветра... Но это не пасторальные картинки, в уютных уголках дома или сада, что на картинах, живет человек. Женщина или ребенок. Все они немножко странные, с прекрасными необычными лицами, запоминающимися озорными или грустными глазами. Эти лица хочется рассматривать и разгадывать их жизнь и судьбу. А иногда придумывать свои истории.

Мне казалось, что я немного понимаю, в чем тайна радости жизни с легким обаянием одиночества, которые читаются в работах Лены Дудниченко — Цой, но никогда бы не спросила ее об этом, если бы Лена сама не затронула интимную тему. Когда ей было два года, она заболела, и осложнением после болезни стало падение слуха. Позднее, в юности, после  предательства близкого человека и перенесенного стресса, случился рецидив, в результате которого появились не только определенные проблемы, но и картины, которые мог бы написать человек, который страдал и любит.

«МОЯ ЖИВОПИСЬ — ДЛЯ ЖЕНЩИН»

— Лена, мне кажется, что каждый настоящий художник придумывает себе собственный мир (работы Влады Ралко, Ахры Аджинджала, Матвея Вайсберга, Бори Егиазаряна не перепутать ни с чьими другими, правда?). А в каком мире живет Елена Дудниченко — Цой?

— Хороший вопрос. Наверное, мой мир — мир волнения чувств. Мне часто говорят, что я очень чувствительный, нервный, остро сопереживающий человек. Возможно, это потому, что слух стал рано падать, и я, волей-неволей, постепенно превращалась в психолога. Мне нравится наблюдать за эмоциями людей. И хотя вижу много негативного вокруг себя, чувствую удовольствие, когда зритель, рассматривая мои работы, расслабляется, релаксирует. Мне хочется, чтобы диалог между ним и картинами, был легким и светлым. Сама я — большой интроверт (со стороны это, может быть, и не заметно), и лучше всего чувствую себя, когда мне удается создать микромир, где комфортно, никто ничего не навязывает — тогда начинаю мечтать, придумываю образы, которые хочется написать. Находясь в своей капсуле, думаю — как было бы прекрасно, чтобы они понравились еще кому-то. Я хочу быть волшебником, доказывающим, что не смотря ни на что — мир прекрасен.

Поверьте, я не воображаю себя мессией, которая несет в мир подобные идеи. Нет. Но когда во время событий на Майдане нас всех колотило, я совершенно не могла писать. Некоторые художники, сутками пропадая на баррикадах, все-таки сумели сделать серии сильных работ на тему того страха, ужаса и надежды, которые все мы пережили. Я тоже придумывала сюжеты, но только подходила к холсту — начинала плакать, понимая, что ничего у меня не получится. А мне хочется удивлять людей, хочется, чтобы, просыпаясь, они смотрели на мою картину, и чувствовали прилив сил.

— Именно такие чувства испытала я, когда впервые увидела твои работы — на мгновение оказалась в своем родном городе, в Феодосии, где те же краски, виноград, полынь, степной ковыль, маки...

— Как любопытно! Я впервые попала в пионерский лагерь как раз в Феодосию, после четвертого или пятого класса (папа где-то достал путевку, хотя до этого меня не отпускали даже под Киев). Мне очень понравился город, уютный и красивый, я его хорошо помню... Но, тем не менее, цветы на моих картинах — всегда фон. Сопровождение. Мне интересен человек. Хочется передать эмоции, которые я чувствую, глядя на него.

— Кто более интересен — мужчины или женщины?

— Женщины. Моя живопись — для женщин. Так говорят все. Если бы я писала мужчин, романтику пришлось бы переосмыслить. Стилистически это были бы иные работы. Не такие ажурные, может быть, монохромные. Более сдержанные. Но это тоже интересно. Конечно, я бы все равно обращала внимание на губы, глаза человека. Без них невозможно передать характер. Меня интересует не внешняя красота:  хочется понять — сильный человек  или безвольный, в каком он настроении. Минимумом средств донести максимум информации об образе.

Расскажу одну историю. На садово-цветочном форуме я познакомилась с Мариной Крячко из Харькова. Она — архитектор по образованию, преподает ландшафтный дизайн. Возникла симпатия, Марина пригласила меня в гости — в частный дом, с семейными традициями. И я влюбилась в искусство ландшафтного дизайна, а оно даже сложнее, чем живопись. Если живопись статична, то картина, которую зритель должен видеть перед собой в саду (ландшафт), постоянно меняется. А законы красоты — те же. Контраст, нюанс, пропорции, глубина, площадь, композиция — все, как в живописи, в графике. Но ландшафтная картина — живая, она постоянно меняется по цвету — весной, летом, осенью, зимой. Здесь своя графика — растения начинают цвести в одном месте, отцветать в другом... По мере того, как мы общались с Мариной, я поняла, что хочу написать ее портрет. Сделала и подарила. С удовольствием общаемся до сих пор. Ничего случайного не бывает.

«УВАЖЕНИЕ, ДЕЛИКАТНОСТЬ И НЕЗАВИСИМОСТЬ — ТРИ КИТА, НА КОТОРЫХ СТОИТ НАША СЕМЬЯ»

— Художницей ты тоже стала не случайно?

— Как и у всех девочек, все началось в детстве, с кукол. Но глобальную роль в том, что я выбрала эту профессию, видимо сыграла мама. Она еще школьницей начала коллекционировать почтовые открытки с репродукциями шедевров мирового искусства. Потом  дедушка стал  выписывать ей альбомы с картинами известных художников. Я рассматривала их, копировала понравившиеся: мои любимые художники — Тулуз — Лотрек, Ван Гог. И еще я очень благодарна маме, что она не пошла банальным путем — раз ребенок любит рисовать, значит, отдаем его в художественную школу. Я была свободна, и рисовала, что хотела. В Ровно, например, где бывала каждое лето у маминых родителей — любимой бабушки Сони и дедушки Василия, очень много рисовала с натуры. В основном, бабушку, которая все время вязала. Дедушку, виноград на балконе. Те рисунки сохранились у меня до сих пор.

Кстати, хоть в семье художников не было, какие-то символические предсказания все-таки существовали. Когда я уже училась в художественном техникуме, мой киевский дед Николай (по папиной линии) признался, что подростком подрабатывал, позировал в академии искусств. А родители рассказали, что прадед и прабабка работали в семье мецената Терещенко. Прабабушка была горничной, прадед — поваром. Недавно мы встретились с Мишелем Терещенко на фестивале современного искусства Kiev Art Week,  и я рассказала ему эту историю. Посмеялись, пожали друг другу руки. (Смеется.)

— Зато сейчас в вашей семье два самодостаточных художника. Мне кажется, это непросто. Как вы сосуществуете?

— Первое, что я могу сказать, — уважение. Когда мы с Андреем стали жить вместе, я сразу почувствовала — он уважает мое творчество, и не вмешивается в мое личное пространство. Я очень люблю его картины, часто говорю ему об этом, но мы независимы друг от друга.

Более того, я суеверна — никогда никому не показываю еще не законченные работы. Прошло много лет, прежде чем я смогла сказать мужу: «Посоветуй что-нибудь, мне кажется, я зашла в тупик». И ни разу не пожалела, когда спрашивала совет. Андрей никогда ничего не навязывает, просто опытный взгляд мастера со стороны. Причем, комментарии минимальные. Без всяких эпитетов и оценок. Благодарна ему за такую деликатность.

— А ты советуешь что-либо Андрею?

— Я иногда мыслю образами Андрея, и если что-то интересное приходит в голову, могу об этом сказать, потому что сама я так не пишу. Он выслушивает, но идеи берет нечасто, поскольку абсолютно самодостаточная личность. Однако я уверена, проговаривание подобных вещей не проходит даром для любого художника.

Так что, сосуществуем мы на трех китах — уважение, деликатность и независимость. Иногда, правда, можем спорить, как носороги (смеется), обижаться друг на друга, ссориться, но это в быту.

«ИЗБАВЛЯТЬСЯ ОТ КОМПЛЕКСОВ МНЕ ПОМОГАЕТ ЛЮБОВЬ К ЛЮДЯМ И ЮМОР»

— Если не художником, кем бы ты могла представить себя еще?

— Всегда хотела поступить на книжную графику. Наверное, потому что мама много читала, и меня приучила любить литературу. Первая «черно-белая попытка» проиллюстрировать художественное произведение была еще в школе — «Джен Эйр» Шарлотты Бронте. А потом я познакомилась в академии с Василием Яковлевичем Чебаником (большой авторитет для меня),  и он просто влюбил меня в рукотворную книгу. На последних курсах я с удовольствием делала переплеты и художественные обложки к книгам.

— К какому произведению тебе хотелось бы сделать иллюстрации?

— Наверное, Герман Гессе. На первый взгляд, не моя тематика, но было бы интересно. Хоть я и давно его читала, есть писатели, к которым хочется возвращаться.

Кстати, к предыдущему вопросу. Последнее время я думала и о профессии ландшафтного дизайнера. Но... Поначалу воспринимала ее чересчур романтически, потом познакомилась с профессионалами, они раскрыли мне некоторые секреты «кухни» — зауважала их еще больше, однако поняла, что сама не смогу...Кроме того, что это тяжелый труд, существует еще и человеческий фактор. Мне пришлось бы общаться с большим количеством людей, а я долго иду на контакт с незнакомцами, должно пройти время, чтобы я «сканировала» их, стала им доверять. Это я сегодня такая разговорчивая, потому что мы давно знакомы, и мне приятно с вами общаться. Обычно же сразу не раскрываюсь — самозащита человека с плохим слухом.

— Бывало, что обижали?

— Бывало, конечно. А вообще это очень интересная тема. Много смешных ситуаций. Детей я понимаю по губам на очень большом расстоянии, Они умеют разговаривать со мной без звука, в метро, например. Мы легко могли бы работать шпионами (смеется). Если спорим с Андреем, и я не хочу продолжать, стоит мне просто отвернуться от него — разговор окончен (смеется). Тогда он строго говорит: «Смотри на меня!..»

Если собирается компания художников, где за столом — человек двадцать ярких остроумных личностей, меня огорчает, что не могу уследить за разговором, это трудно. Но тогда я просто наблюдаю за людьми, и мне понятно, кто говорит искренне, кто нет, у кого с кем какие отношения. Для человека моей профессии — ценный опыт.

Вообще, чем дольше я живу, тем больше избавляюсь от комплексов. Я выруливаю на любви к людям. Подключаю юмор. Иногда при встрече сразу предупреждаю, что у меня проблемы со слухом. Помогает.

Есть и положительные моменты. Мимо меня проходит весь информационный мусор, с которым каждый из нас сталкивается на улицах, в магазинах, в транспорте — я не слышу мата, скандалов, пустопорожней болтовни.

А еще мне повезло, что мобильные телефоны, интернет, фейсбук появились тогда, когда это стало необходимо мне. Сегодня проблем с коммуникацией не возникает.

ЭПИЛОГ

— Чтобы понять, что еще важно для мира художницы Лены Дудниченко — Цой, несколько блиц-вопросов. Габриэль Гарсиа Маркес или Исаак Бабель?

— Маркес.

— «Мужчина и женщина» Клода Лелуша или «Тени забытых предков» Сергея Параджанова?

— «Мужчина и женщина».

— Иероним Босх или Клод Моне?

— Клод Моне.

— Вольфган Амадей Моцарт или «Океан Эльзы»?

— Моцарт.

— Море или лес?

— Лес.

— Кошки или собаки?

— Собаки. У меня был замечательный друг Филька, русский спаниель Филимон... Сгорел за три дня от укуса клеща на даче, на моих руках. Я думала, что умру там же. С тех пор боюсь заводить собаку, хотя очень хочу. Сейчас с нами живет кошка Шанель (улыбается).

— Андрей Цой. Муж или художник?

— Муж.

СПРАВКА «ПЛ»

Елена Дудниченко — Цой родилась в г. Ровно

Окончила художественно-промышленный техникум в Киеве (1987 —1991)

Училась в Киевской национальной академии изобразительного искусства и архитектуры на факультете книжной графики (1992 — 1998)

Ее работы находятся в частных коллекциях Украины, Литвы, США, Канады, Швейцарии, Иордании, Великобритании и т.д.

Замужем. Муж — художник Андрей Цой. Двое детей — София и Тимофей        

Дина (Минск):

«Я очень хочу, чтобы вы знали — ваши работы спасали меня в самые тяжелые моменты жизни. Даже тогда, когда казалось, что в ней только боль и мрак. Они меня поддерживали, светили мне, давали возможность понимать, что есть жизнь другая — радостная. Когда мне особенно тяжело, я открываю вашу ленту и, как ребенок, украдкой пересматриваю фотографии картин. Для меня они являются огромной поддержкой. И у меня есть мечта. Я мечтаю о своем доме — он небольшой, но очень уютный. Там будут дети, много, сколько Бог мне даст... муж, с улыбкой в глазах, собака, сад и гамак, а на самом видном месте — ваша картина. Это дом счастья, и никак иначе...»

Лада (Киев):

«В прошлом году я купила первую в своей жизни картину. Сегодня я поняла... далеко не последнюю. Моя первая картина. Она вызывает столько эмоций, сколько не вызывали все купидонские попы, мужественные торсы и нежные черты вместе взятые. Моя художница создала визуальное воплощение моей системы координат. Каждый раз, когда я вижу картину, понимаю — кто я, что я и куда мне (это очень ценная информация, если учесть, что каждый день ты новый человек!) Как так получается, что из 40 работ ты столбенеешь перед одной или двумя? Что там за навигатор такой внутри, который сигнализирует: «О! Оно!»?

Аноним:

«Мне захотелось иметь портрет. Точнее, портрет пары — меня и моего любимого человека. Не простой портрет, а портрет-метафору.

Как описать любовь, которая грянула уже в осознанном возрасте? Как передать радость обретения любви после неудачного брака, после отчаянья от пустого, безнадежного существования? Как объяснить трепетность отношений, когда знаешь хрупкость чувств и быстротечность жизни?.. Я написала эссе. Постаралась в нем описать себя, своего любимого человека и то, что неуловимо происходит между нами. Лену это почему-то подкупило, и она согласилась, признавшись, что никогда раньше не писала такие портреты, и ей самой будет интересно, что получится...

И вот он. Мой портрет. Наш портрет. Я стою лицом к лицу воплощенного чуда в моей жизни. То, что невозможно увидеть, описать и пересказать — смогла выразить Лена».